«В одном из отдаленных уголков Псковщины стоит моя родная деревня со звучным названием Гверздонь. Здесь в семье сельских учителей появилась на свет «девчонка по имени Женька». Мой отец, Павел Дунайский, работал в Гверздонской школе учителем начальных классов, математики, завучем. Он много читал, всем интересовался, любил экскурсии и путешествия, умел играть на скрипке, гитаре, мандолине, балалайке, мог сразиться в шахматы, хорошо рисовал. Оказывал местному населению медицинскую помощь, снабжал лекарствами, давал полезные советы, поэтому пользовался большим уважением.
Мать, Анастасия Дунайская, в 1915 году начала работать в школе, руководила методическим объединением учителей начальных классов, избиралась депутатом сельского совета, судьей, членом райкома профсоюза, участвовала в художественной самодеятельности. После Великой Отечественной войны мама была представлена к высокой награде - ордену Ленина, но проживание на оккупированной территории считалось негативным фактом биографии человека, поэтому награждение не состоялось. 42 года проработала она учительницей в Гверздонской и в Середкинской школах.
В семье сельской интеллигенции Дунайских я была единственным ребёнком, росла среди деревенской детворы. Игрушек в то время не было, незатейливые игры придумывали сами. Папа начал обучать меня игре на скрипке, но мне скрипка не нравилась, зато с большим удовольствием освоила сначала балалайку, а потом гитару. Родители часто брали меня, совсем ещё кроху, на уроки - дома оставить было не с кем. Я буквально выросла в Гверздонской школе, окончила там же 7 классов. Детство прошло в атмосфере школьных проблем, ученических тетрадей, учебников, географических карт, глобусов. Вопроса о выборе профессии не было.
В 1939 году поступила учиться в Ленинградский педагогический институт им. А.И. Герцена. Конкурс на естественно-географический факультет большой, 13 человек на место. Первый день занятий совпал с началом второй мировой войны. Всех молодых людей, годных к военной службе, сразу мобилизовали в армию. В июне 1941 года я, окончив 2 курс, вернулась в город после геодезической практики. Ко мне зашла мама, которая была в это время на курсах повышения квалификации учителей. Мы сидели в комнате общежития, когда услышали по радио сообщение о начале войны.
По призыву правительства и комсомола «Заменить ушедших на фронт!» пошла на 3-ю мебельную фабрику на Малой Охте, где сколачивали ящики для взрывчатки. Работали по двенадцать часов в сутки, с перерывами на время воздушных тревог. Потом направили на сооружение оборонительных укреплений. Когда в нашем институте расположился военный госпиталь № 1014, стала санитаркой, порой по нескольку суток не выходила из палат. Кроме раненых бойцов, поступало много очень истощенных больных.
Шел 1942 год. Кругом холод и голод. 21 марта к общежитию подошли автобусы, чтобы доставить нас на Финляндский вокзал. Там накормили обедом. На нарах в товарных вагонах, в грязи и вшах к месту нашего назначения – город Кисловодск эшелон прибыл в первых числах мая. Мы впервые за последние полгода по-настоящему вымылись - и это было счастьем!
Не успели сдать экзамены и получить дипломы, как в августе 1942 года фашисты прорвались на Кавказ, и Кисловодск был мгновенно оккупирован. По распоряжению немецких властей все студенты подлежали отправке в Германию. Я решила не сдаваться и бежать домой. По оккупированной территории, разными путями преодолев тысячи километров, в начале 1943 года добралась до Пскова, до родной Гверздони, где оказались живыми мои родители. Родной отец не узнал меня, принял за Прасковью Ивановну, мою тетю. Видно, за это время я так постарела… «Папа, да это же я, Женя!» - закричала и бросилась в объятия отца и матери.
В тылу фашистов молодежь активно боролась с ненавистным врагом. Нам поручали ответственные задания, связанные с работой среди местного населения. Мы распространяли антифашистские листовки и сводки Совинформбюро. Собирали для партизан, жителей Ленинграда и бойцов Красной Армии теплые шерстяные вещи: валенки, носки, рукавицы. Деньги и облигации жители сдавали на танковую колонну «Псковский комсомолец». Кроме того, нам приходилось быть и разведчиками: собирали разведывательные данные о военных гарнизонах противника и передавали их в Псковский межрайонный партийный центр. Через деловые связи с некоторыми должностными лицами Гридинского карательного отряда узнавали о предстоящих вылазках карателей, о чем немедленно сообщали партизанам, которые по этим сведениям могли планировать свои боевые операции. Комсомольская подпольная организация действовала вплоть до освобождения Пскова и района от оккупантов.
К встрече с Красной Армией мы начали готовиться с декабря 1943 года. Девушки вышивали носовые платки, кисеты для табака, вязали носки и рукавицы. Хранили собранные вещи в глинобитной клети, где в это время жила семья Серовых. В ночь на 23 февраля после отступления немцев короткая тишина была нарушена близкой артиллерийской канонадой. В окрестностях Гверздони начали бить советские пушки. Но немцев здесь уже не было. Над лесом завис наш аэростат - армейский наблюдательный пункт. Многие населенные пункты Серёдкинского района были освобождены в этот день.
С будущим мужем, веселым и интересным гвардии старшим лейтенантом Николаем Шаповаловым, я познакомилась на танцах в военном городке в Пскове. Потом его перевели в город Нарву. В феврале 1946 года он приехал за мной, состоялась скромная свадьба. Вместо свадебного путешествия мы с Николаем отправились пешком из Пскова в Середку – познакомить мужа с моими родителями. Они жили в сарае с печкой-буржуйкой и одеялом вместо двери.
Через год муж демобилизовался, и мы с трехмесячной дочерью Людмилой переехали в Середку. Я сдала государственные экзамены, получила диплом преподавателя географии и приступила к работе по своей специальности.
Вся моя трудовая жизнь связана со школой. Если кратко перечислить основные вехи, то они уложатся в нескольких строчках. В 1947 году стала работать учительницей географии, а также биологии и русского языка, в Середкинской вечерней школе сельской молодежи, так как в дневной общеобразовательной школе места не было. Потом перешла в Маслогостицкую семилетнюю школу, затем в Середкинскую - учительницей географии. В 1966 году назначена директором школы колонии строгого режима в Середке, где проработала до выхода на пенсию в 1992 году.
Все свободное время я отдавала школе. В семье моими помощниками были муж, который хорошо готовил и вел домашнее хозяйство, отец и мать, помогавшие в воспитании детей. Мои родители, сельские учителя, всегда были главными наставниками в моей жизни и педагогической деятельности.
Выйдя на пенсию, я не осталась в стороне от общественной жизни села Серёдка. Была избрана председателем Совета ветеранов Середкинской волости. Через некоторое время передала эту почетную должность своей бывшей ученице, Генриетте Безруковой. В качестве члена Совета ветеранов Псковского района постоянно участвую в различных мероприятиях, выступаю перед учащимися с воспоминаниями о войне, об истории родного посёлка, его героях и тружениках. В июне 2010 года решением Собрания депутатов Псковского района мне присвоено звание «Почетный гражданин Псковского района».
Главным достижением моей жизни является то, что все члены семьи – дети и внуки - получили высшее образование. Старший сын, Сергей Шаповалов, окончил Псковский педагогический институт, работал учителем истории. Младший, Юрий Шаповалов, окончил Военно-политическую академию им. В.И. Ленина в Москве, вышел в отставку в звании подполковника. Все внуки также имеют высшее образование, успешно служат и работают по избранной специальности. Учительско-военная династия Шаповаловых продолжается...»
