Мы въезжаем в деревню Тайлово в трёх километрах от Печор, здесь располагается творческая мастерская при храме святителя Николая. Чтобы войти в неё, нужно, как в сказке, потянуть за верёвочку, тогда дверь открывается. На пороге встречает отец Георгий (Курносов). Он местный, недавно окончил Псковское духовное училище, сейчас обучается в семинарии. Изба сложена из мощных брёвен, здесь считают, что ещё в XVIII веке. В ней тесно, «красный угол» во всю стену, возле окна тканая на ковре икона, рядом с ней - гитара.
Само помещение поделено на несколько частей занавесками, за одной из них Ксения Стомаченко - руководитель творческой мастерской. Выпускница Санкт-Петербургского университета только что вернулась с огорода...
СТИХИЙНЫЕ ТРАДИЦИИ
История творческой студии началась три года назад. Ксения с детства хотела получить художественное образование, но поступить получилось на исторический факультет, специализацию «Искусствоведение». Мастер-классы по рукоделию она брала у различных мастеров с разными методиками, а ещё учась в школе, посещала частные уроки рисунка. Затем была работа в онкологическом реабилитационном центре и неудачное замужество, которое привело её в Печоры - помолиться.
- Одна знакомая сказала, что недалеко от Печор идёт реставрация храма, одному батюшке нужен человек, который бы покормил рабочих месяцок - максимум два. «Ну а что, куда мне торопиться, - говорю. - В самый раз», - вспоминает Ксения.
«Месяцок» тянется уже четвёртый год. Сами того не зная, прихожане Никольского храма стали продолжателями давних традиций. Здесь ещё до революции была богадельня: жили старушки, которые рукодельничали, этим зарабатывали на хлеб. Сначала в мастерской занимались лоскутной техникой, текстильной куклой.
- Для дошкольников это тактильная подготовка - пальчики должны развиваться, чтобы держать иголку, - улыбается руководительница студии. В её речи сплетаются педагогические, искусствоведческие термины с языком Интернета, церковнославянизмами. «Мило», «благодать», «тактильно», «соборность» - эти слова органично соседствуют в одних и тех же фразах.
- Мы не ставим в нашей студии больших художественных задач, - говорит Ксения Стомаченко. - Хотим наполнить людей радостью. Вот в этой избе собираются люди сердцем к сердцу, глаза к глазам, рукоделием занимаются, что-то поют, о чём-то рассказывают. И вот через эту теплоту действительно какая-то радость происходит, искорка наполняет.
СОБОРНОСТЬ И ГЕНЫ
Во время разговора чувствуется, что батюшка и руководитель студии буквально нашли друг друга: с уважением слушают, затем случайно перебивают друг друга, не испытывая при этом дискомфорта. Ксения между делом замечает: «С батюшкой много общих точек соприкосновения, перспективы, видение жизни. Главное - не просто восстановление храма, а люди».
- Это и есть момент соборности, когда вокруг церкви, Христа, собираются люди, - размышляет она. - Люди, может, получают теплоту, которой недобрали дома. Й с удовольствием бегут сюда. Корни, гены зовут, я не знаю.
Впрочем, студийные работы выходят за пределы творческой избушки. Например, в этом году в печорской библиотеке на День города состоялась выставка работ студии.
- Прежде хотелось показать людей. И показать, что церковь - это не только институт молитвы. Прежде всего, это институт жизни, она на приходе - очень богатая, - уверен священник. - Мы не просто деревенский храм, куда приходят молиться, а потом хоронят людей. Здесь происходит жизнь: огород, творческая студия, миссионерская деятельность, встречи с людьми.
ПИЩАТ ОТ ВОСТОРГА
Мне показывают картины. Все они выложены шерстью. Для икон такая техника не пойдёт, она условна, декоративна, что с иконами не согласуется. Но её преимущество в том, что с ней трудно ошибиться: если мазок кисти убрать с холста уже не получится, то шерсть легко переложить по-друтому.« Ошибки есть, а боязни - нет», - отмечает Ксения Стомаченко. При одной технике шерсть придавливается стеклом, при другой - прокалывается специальными иголочками и держится без стекла.
- Шерсть многолика по своим краскам, у неё больше ста оттенков. Работать с цветом - огромное удовольствие, - рассказывая, Ксения и сама будто светится изнутри. - Год женщины отзанимались, совершенно не имея никакого отношения к рисованию, говорят мне: «Я иду и замечаю краски, которых раньше не видела. Вижу гаммы, когда солнце садится». Искусство, чем бы ты не занимался, обогащает. Это общий закон. А если он согрет теплом, хорошей атмосферой - тем более.
- Человек ничего не умеет делать толком, у него нет таланта написать картину маслом. И вот когда он начинает выкладывать шерсть - с искусством совершенно не связанный - и у него вдруг начинает что-то получаться, он просто пищит от удовольствия. Люди сами не верят: «Неужели это у меня получается? Это вы делали, - обращаются они к руководителю. - Я не умею, не умею...». Восторг, ошеломление, - удивляется батюшка.
В основу произведений полагаются разные вещи, картины, которые - не в точности - и пытаются воспроизвести женщины с помощью шерсти. Одна ученица работает в реалистичном стиле, другая предпочитает выкладывать картины пятнами, третья работает в более «детском» стиле. Ксения ставит картины на окно. Под лучами солнца они буквально вспыхивают и начинают «играть» красками.
ХОЛЁНЫЕ СВЯЩЕННИКИ?
На мой вопрос, как же православные должны относиться к произведениям современного искусства, которые задевают их, батюшка отвечает просто: «Знаете, здесь вспоминаются слова апостола Павла: «Всё нам дозволено, но не всё полезно». Сейчас идёт волна недовольства на церковь. Во-первых, от необразованности людей. Многие считают, что церковь -это холёные священники, всё хорошо у батюшки. Но здесь, в деревне, когда живёшь одной семьёй, трудишься на едином приходе, совершенно другое понимание. Я считаю, что в искусстве все должны быть терпимы: и с одной стороне, и с другой. Мы православные не можем насмехаться: «Что там у вас такое». А если мы будем относиться терпимо, то тогда, простите, и вы должны к нам относиться терпимо. Толерантен ко всем видам искусства. Допустим, мне что-то не нравится - я просто не буду этим интересоваться. Но не хаять искусство, и думаю, что любой здравый христианин должен так относиться к нему. Церковь не только не далека от искусства, а, можно сказать, связана с ним. Многие наши древние памятники архитектуры, зодчества, иконы, древние книги - связаны с церковью. Если есть возможность, то нужно при других храмах открывать мастерские, стараться продвигать это дело. Совместный труд, совместное творчество должно объединять людей. Мало очень и батюшек, и вообще людей образованных, которые понимают, что это нужно».
Отец Георгий отмечает, что дело здесь и в недостатке средств. Мастерская в Тайлово держится за счёт небольших пожертвований. « С миру по нитке - голому рубаха», - говорит Ксения Стомаченко. «А тут получается картина», - смеётся батюшка.
Павел ДМИТРИЕВ.
dpa@province-pskov.ru
