Болезненно на болезнь, по словам Елены Ива­новой, реагируют многие псковичи.

- Начинают смотреть на тебя с сочувствием и вопрошающе: «Сколько тебе осталось?». Это не­приятно, не хочется. Поэтому не сообщаю своего диагноза, - поясняет Елена. - Сама сталкивалась, когда знакомые очень болезненно воспринимали его, переживали, начинали думать, что это приговор.

Признаться, и мне сложно было предположить, что победившая онкологию женщина выглядит цветущей, а главное слово в её лексиконе - глагол «действовать».

МИФЫ

Онкологические заболевания действительно оброс­ли мифами. В сознании многих укрепилось, что рак - приговор, а онкологические диспансеры - страш­ные здания, куда больные, накрывшись простынкой, ползут умирать.

- На самом деле сейчас настолько далеко ушла медицина, что всё это - неправда. Сейчас есть много других, более страшных болезней: инфаркт, от кото­рого умирают мгновенно. А онкология излечима в 90, наверно, процентах. Я болела больше десяти лет назад и яркий тому пример, - улыбается Елена.

Когда в 2005 году она обнаружила у себя в груди опухоль, то не заплакала, а сразу направилась в Псковский онкологический диспансер: «Если человек заметил что-то неладное в своём состоянии, нужно не бежать к подругам, знахаркам, искать нетради­ционные методы лечения, а вовремя обратиться к врачу», - замечает моя собеседница. Впрочем, Елене повезло: она образованный человек, а среди её зна­комых - несколько медиков, поэтому к подобной ситуации она была более-менее готова. Но людям и без «меддрузей» должно быть понятно, что неожи­данно появившаяся опухоль сама рассосётся вряд ли. Поэтому обратиться хотя бы в обычную поликлинику необходимо. Здесь проведут необходимые процедуры и выяснят, что не так с организмом.

Не раз приходилось слышать истории о том, что врачи после рентгена любое «затемнение» тракту­ют, как рак. Причём не стесняются рассказывать об этом пациентам. Часто это возмущает людей: зачем пугать? Дело в том, что вполне естественный испуг, скорее всего, спасёт вам жизнь. Если врачи ошиблись, вы просто отправитесь домой. Если же нет, то рак нужно выявить как можно быстрее. Ведь на его ран­них стадиях современная медицина практически со стопроцентной гарантией поставит вас на ноги. А вот затягивая с диагнозом, предполагая в первую очередь какую-нибудь более очевидную простуду, врачи и подписывали бы вам смертный приговор.

- У меня была опухоль груди, но есть знакомые с другими видами рака, и они вылечились точно так же. Смертельных исходов не было, - уверяет Елена. - Они излечились и работают. Мои десять с лишним лет - показатель, который говорит, наверно, о работе медперсонала нашего онкодиспансера.

ЛЕЧЕНИЕ

Елена подчёркивает, что не вылечиваются лишь те люди, которые, почувствовав боли, затягивают с лечением, никуда не обращаются.

- Знаю людей, которые на совет обратиться в онко­диспансер отвечают: «Как же я туда пойду? Это такое страшное учреждение». Это не страшное учреждение. Там работают, можно сказать, лучшие специалисты, - «с жаром» говорит она. После того, как Елене по­ставили диагноз, она попала в руки хирурга псковского онкодиспансера Сергея Колесникова. Тот рассказал, какое лечение предстоит - операция и химиотерапия, и прямо заявил, что всё у неё будет прекрасно. Слово своё Сергей Семёнович, как мы уже знаем, сдержал. Но и, кроме него, Елена с восторгом поимённо вспоминает весь персонал диспансера - от главврача до медсестёр и нянечек. Курсы химиотерапии, например, можно пережить, даже если у вас нет родственников, кото­рые приходили бы подержать вас за руку. Во-первых, здесь не только кормят, но и в буквальном смысле по десять раз заглядывают в палаты, чтобы узнать, всё ли хорошо.

- Во-вторых, больные на химиотерапии не настолько тяжёлые - в чьём-то представлении - чтобы родствен­ники ежечасно сидели рядом и поддерживали вас. Навестили - и ушли. Там по малейшей жалобе вам помогут. Подташнивает? Принимаются меры. Никто не допустит, чтобы вы плохо себя чувствовали, - вспо­минает Елена. Несмотря на это, она согласна, что со­чувствие близких родственников и друзей - помогает больному. Её семья приняла самое активное участие в процессе выздоровления, интересовалась прогрессом в лечении. Да и участливость врачей её не обижала. Дело в том, что это сочувствие - другого порядка, чем то, о котором мы говорили в начале материала. Врачи ведь сострадают не «умирающей пациентке», а выздоравливающей больной, которая сейчас терпит дискомфортное лечение.

«СВОИ»

«Химия» - далеко не самое приятное лечение. Ле­карство, убивая раковые клетки, задевает и здоровые. Часто от него страдают ногти, кожа, выпадают волосы. Для женщины последнее - особенно болезненно. Но Елена и здесь «заражает» своим оптимизмом.

- Знаете, выпадающие волосы нельзя назвать непри­ятным для жизни моментом. Без волос можно жить. А вот без здоровья - нельзя. Что же, отказываться от жизни из-за волос? - недоумевает она. - Да, у химиотерапии, как и у любого препарата, есть побочные действия. Даже от аспирина язва бывает. Нужно потер­петь. Не надо из выпадающих волос делать проблему. Все прошедшие лечение женщины ходят с волосами лучше прежнего. О чём врачи сразу говорят.

Кроме врачей и родных, Елене во время болезни по­могала религия. Она верит в Бога, ходит в храм: «Если веришь, что тебе ещё и свыше помощь придёт, кроме врачебной - это помогает, - считает она. - Подчеркну, не было такого, что я заболела и - внезапно - стала верующей. Всегда в Бога верила. Священники говорят, что Бог не оставит, успокаивают. Но они опять так говорят: «Лечитесь, делайте, всё, что врачи говорят». Никогда не слышала, что нужно всё бросить и просто в церковь ходить. Умные священники настраивают на лечение прежде всего». Кроме этого, больным по­могают... другие больные. Никто в онкодиспансере не лежит, размышляя о своей «горькой судьбе». Закан­чивающие курс химиотерапии люди рассказывают о своём положительном опыте «начинающим». Елена и сейчас здоровается с давними знакомцами по дис­пансеру, которых она просто называет «своими»:

- Некоторых своих на улице не узнаю - так хорошо они выглядят, - смеётся она.

ОПЫТ

Выйти из диспансера и забыть о болезни не получит­ся. Несколько лет - врачи объяснят, сколько - нужно проходить необходимые обследования, а затем вести здоровый образ жизни: спорт, отказ от курения, почти стопроцентный запрет алкоголя.

- Возможность возвращения рака, безусловно, волну­ет. Но нужно не сидеть и волноваться, а снова действо­вать. Сказали проходить раз в полгода УЗИ-диагностику - проходи. Бояться - не выход из положения. Вы же всё сделали, чтобы вылечиться. Если состояние испуга не снять, можно обратиться к психологам, к религии, к творчеству - кому что помогает, - советует Елена Иванова. - Я человек неспокойный. Здравомыслящий, но легковозбудимый. Но в критической ситуации умею собраться. Вот Ник Вуйчич на меня прекрасно влияет (австралийский мотивационный оратор, религиоз­ный проповедник, меценат и писатель, рождённый с синдромом тетраамелии — редким наследственным заболеванием, приводящим к отсутствию четырёх конечностей. - Прим.авт.). У меня есть и голова, и ноги, и руки. Я могу действовать: кому-то помочь, ра­ботать. Нельзя свернуться в комок и плакать, нельзя себя жалеть.

Болезнь многому учит: и состраданию, и сочувствию, - отмечает моя собеседница. Науке «собираться в кри­тической ситуации» её научил рак. Оказалось, что и болезнь даёт большой положительный опыт.

А на «сочувственный» вопрос «сколько тебе оста­лось?» Елена - спасибо псковским врачам - может ответить просто: «Столько же, сколько и вам».

Жизнь.

Павел ДМИТРИЕВ.

Комментарии