Он пришел в хореографию случайно. И первый танец, который станцевал, случайно стал татарский. Случайно попал в Псков. И таких приятных неожиданностей в его жизни множество. Но совершенно осознанно он не меняет Псков на жизнь и работу во Франции, оставаясь любимцем студентов, женщин, друзей и естественно - зрителей. Юрий Колючкин преподает хореографию в Псковском колледже искусств и является балетмейстером ансамбля «Сказ» имени Виталия Румянцева.

- Юрий Иванович, скажите честно: танцам все возрасты покорны?

- Думаю, да... С самого маленького, до самого большого.

- А что в танце связующим выступает, если ими увлечены и старшие и младшие?

- Энергетика танца - она все и всех связывает. Любому человеку движение свойственно с первого дня рождения и энергетика танца - это та самая тяга к движению. Даже, когда люди в возрасте, которые, может быть, весьма отрицательно относятся к современной музыке танцуют в современных ритмах, то получают от этого громадное удовольствие.

- Никогда не жалели, что стали хореографом?

- Если честно...иногда приходили разные мысли, в основном от усталости. Но в целом - нет, не жалею, это настолько интересная деятельность, что жалеть невозможно. Тем более с моим складом характера эта профессия мне подходит. Я люблю юмор, поэтому стараюсь ставить веселые номера.

- А выбор танца зависит от склада характера хореографа? То есть грустный специалист будет ставить протяжные, заунывные, медленные танцы?

- Нет, нет, нет... Это не только от характера зависит, а от желания что-то сделать интересное. И от настроения постановки танцев тоже не зависят. Вот, к примеру, знаменитый французский комик Луи де Фюнес в жизни был скучноватый, даже мрачноватый человек, а в фильмах, в которых снимался - он преображался, был смешным и веселил людей. Или российский режиссер Марк Захаров - внешне скучноватый и молчаливый человек, а в своем творчестве он совсем другой.

- Если бы вы не связали свою жизнь с танцами, то кем бы вы могли стать, думали над этим?

- Мне очень хотелось быть историком. Всегда любил историю, со школы ею увлекался и хотел изучать.

- А свой первый танец, который вы станцевали сами - помните?

- Это было совершенно случайно. Я ведь вовсе не думал быть хореографом. Мой товарищ в юности брал частные уроки танца и как-то раз заманил меня к педагогу. Так я попал к Валентине Федоровне Мироновой - солистке Мариинского театра, которая после эвакуации из Ленинграда во время войны жила в Астрахани, откуда я родом. И после первого прихода к ней, я стал вместе с товарищем ходить заниматься. А потом она поставила для меня татарский танец, для того, чтобы выступить на концерте перед военными летчиками. И он стал самым первым моим профессиональным танцем.

- Почему именно татарский танец?

- По всей видимости, ей тогда показалось, что это самый легкий для меня танец, который я быстро смогу осилить.

- А каким был самый первый танец, который вы сами поставили?

- Это было когда я поступал в институт, тогда я поставил сказку «О попе и работнике его - балде». Это надо было сделать по условиям приема в московский институт. Потом я этот номер несколько в ином виде ставил уже, работая в Пскове, в Русском народном хоре.

- А каким образом в Пскове оказались?

- После окончания института, я был распределен в Татарию, но волею судьбы оказался в Калуге, где стал работать в местном культпросвет училище. Но там специалистам не давали никакого жилья и после некоторых моих скитаний, оказалось, что в Пскове нужен хореограф, которому сразу давали жилье. Так я оказался в Пскове - балетмейстером в Русском народном хоре и преподавателем в псковском культпросвет училище. И мне сразу дали квартиру.

- Первый танец - татарский, распределение получили в Татарстан - а еще были какие-то пересечения с татарскими танцами или культурой?

- Нет. Это были единственные моменты...

- А в жизни вам танцы помогали или, может быть, наоборот - мешали? Бывают такие моменты, когда вы выходите за порог своей работы и тут же забываете о танцах

- Танцы всегда мне только помогали. И я не расстаюсь мысленно с ними даже далеко за пределами работы. Они, иногда, как надоедливая пластинка в голове крутятся. Иногда, даже ночью - спать хочешь, а все равно тема танца, мелодия из головы не выходят, вот и думаешь, как и что лучше сделать. Эти моменты довольно мучительны... А когда заканчиваю постановку танца, охватывает состояние опустошенного сосуда.

Мне нравится наблюдать в обычной жизни за людьми и потом переносить многие образы в танец. Я приверженец актерства и хочу, чтобы танцы были не просто танцами, а с интересным сюжетом и почти актерской игрой, которые могли бы раскрыть и характеры героев и образы. Это меня притягивает, всегда должен быть какой-то подтекст. Не люблю просто «голый» танец ради танца.

- А можно разделить танец на большое и маленькое искусство? К примеру, в Москве - оно всегда большое, а в регионах, небольших городах - всегда маленькое?

- Я думаю делить их на маленькое и большое искусство нельзя. Искусство есть искусство, если оно настоящее, где бы оно не присутствовало: в столицах, или в регионах. Можно разделить только на большие и маленькие танцы: есть танцевальные миниатюры, по продолжительности очень маленькие. А есть сюиты, состоящие из разнообразных танцев, объединенных одной сюжетной линией. Взять, к примеру, одноактные народные балеты, как у Игоря Моисеева.

- А язык танца может быть понятен всем, или его тоже нужно переводить, как с иностранного языка?

- Должен быть понятен всем. Исходя из опыта, когда я бываю за границей, где мы показываем наши танцы - не зависимо от того, какой это танец - русский или еврейский, немецкий или французский - большинство зрителей воспринимают его, читают танец. Если танец называется «Влюбленные», то зритель так его и прочитает. В танце «Скобарь» явно читается русская сказка, в которой Иван-дурак умнее всех царей. У танца язык международный. Иногда смотришь на африканские танцы, первоначально, кажется, что ничего не понятно, а потом присмотришься - видишь и охоту, и ритуалы, и отношения между людьми. И японские, и китайские танцы понятны. Сложнее всего воспринимаются индийские танцы - в них каждый жест имеет смысловой значение.

- Как люди воспринимают вашу профессию? Вопросов не задают?

- Большинству кажется, что это легко и просто, работа не пыльная и не требуется физически вкалывать. Но это неправда. Прежде, чем танцор возьмет какое-то нужное движение, ему нужно его сто раз показать...

- Как вы думаете: танцевать могут все?

- Практически да - все, и не зависимо от возраста, от национальности. И должны танцевать, потому что танец - это культура общения между мужчиной и женщиной. В быту общение совсем другое, нежели в совместном танце. Здесь проявляется нежность друг к другу, которая, к сожалению, часто отсутствует в общении даже между близкими людьми.

- А можно ли назвать красивым танцем обыкновенное переминание с ноги на ногу, которые в большинстве своем можно увидеть на дискотеках?

- Можно назвать! Это танец самовыражения... Я не раз бывал на дискотеках и наблюдал за молодежью, которые серо переминаются с ноги на ногу. Но есть те, кто вкладывают в танец душу и даже в таком виде он получается красивым. Эти люди сразу выделяются на общем фоне. А вообще, желание танцевать или смотреть за танцующими - зависит от настроения. Я из своего опыта знаю, когда много лет назад на Октябрьской площади Пскова организовывал праздник танца на День города, то девчонкам из всех городских танцевальных коллективов, собравшихся на площади, предложил войти в толпу горожан и пригласить мужчин себе в пару, чтобы станцевать вальс. А мальчишки пригласили дам и девушек. И в результате, практически вся площадь затанцевала.

- Не обидно, что подобный танец не стал традиционным, не стал одной из изюминок псковского праздника?

- Интересных изюминок, которые были у нас в городе, ушло в никуда очень много. В том числе и праздник «Алые паруса», когда на Великой около гостиницы «Турист» стояла Ассоль и встречала своего Грея, который выплывал на паруснике из Псковы. В советское время каждый завод и предприятие, каждое учебное заведение Пскове имели свои танцевальные коллективы, даже в комнатах школьника при домоуправлении. Сейчас в городе такие коллективы можно сосчитать по пальцам. Эта изюминка Пскова тоже ушла. Точно также как и детский спорт. Во дворах еще видны остатки разбитых хоккейных коробок. А ведь были времена, когда зимой каждую субботу-воскресенье проходили соревнования по дворовому хоккею. Все это связано и с периодом перестройки, с недостатком денег - с современной реальностью в общем... Если тогда все спортивные и культурные занятия для детей были бесплатны, то теперь все надо оплачивать и дети ходят на занятия в танцевальные коллективы за плату.

- А не обидно, когда вы видите, что за рубежом, взять Аргентину, или Польшу, или Францию и другие страны, национальные танцы, народные костюмы не ушли в искусство, часто оторванное от реальной жизни, а остаются частью обычной жизни. И национальные одежды висят дома в шкафу из расчета на каждого члена семьи. А в России народные танцы ставят только на сцене - в среде обычных людей ничего это не живет, а национальные костюмы многие даже не понимают, как должны выглядеть?

- Это очень обидно. За рубежом народ помнит свои национальные корни, поддерживает их. Национальные костюмы начинают шить на детишек почти сразу после их появления на свет и их ношение в порядке вещей и у детей, и у взрослых. А у нас, если человек в общественном месте появляется в национальном костюме, то его могут принять за сумасшедшего. И самое удивительное, что в самой России, все народности, даже самые маленькие, носят по праздникам свои национальные костюмы - все, кроме русских. Я думаю, это последствия того, что на протяжении десятилетий считалось, что русская национальная культура никому не нужна, она устарела, ушла в прошлое и нужно придерживаться современности. Такое отношение было и в царской России, когда высшие сословия отвергали национальные костюмы и традиции в угоду западной моде. Удивительно еще и то, что в других странах молодежь увлекается и современными ритмами, и в то же время, они хорошо знают и умеют танцевать свои национальные, народные танцы. Сейчас, конечно, у нас начинают понемногу возрождать эту самодеятельную национальную культуру. Я на протяжении пятнадцати лет выступаю в качестве председателя жюри конкурсов, которые проводятся, например, в Псковском районе и вижу, какие изменения произошли за эти годы, я видел, что было пятнадцать лет назад, когда произошел развал страны и всей отработанной системы, и как это все начинает возрождаться. Даже в небольших населенных пунктах, где никогда не было танцевальных коллективов, они начинают появляться, пусть даже небольшие и уже они начинают нести в себе заряд культуры, ношения костюма, поведения на сцене.

- И реально все утерянное воссоздать?

- Да, реально. И со временем это не будет только энтузиазмом, это вернет и плоть, и кровь в национальную культуру русского народа.

- Вас приглашали работать во Францию, но вы, тем не менее, не поменяли Псковщину на Францию. Почему?

- Если бы я был молодым, то, скорее всего, уехал бы туда и попробовал поработать. Хорошо там. Все условия для работы есть. Но сейчас я уже настолько привык к городу, настолько влюблен в свою Россию, что могу побыть там какое-то небольшое время, и меня уже тянет домой. Причем, именно в Псков, несмотря на то, что моя родина - Астрахань.

- Вы несете танец в народ, скажем так, в небольшой части России, а не хотелось бы нести танец из народа и ставить их на больших мировых сценах: в Нью-Йорке, в Париже, в Лондоне, в Мадриде или Милане, или в той же Москве? К мировой славе не тянет?

- Жизнь так сложилась, что я несу танец именно в народ, и мне за это не обидно. А чтобы ставить танцы на больших сценах мира сначала нужно провести большую исследовательскую работу, той самой, которой всю свою жизнь занимался Игорь Моисеев или Касьян Березовский. Кстати, у нас в Пскове по такому принципу работает Ирина Федорова, балетмейстер Русского хора. Она специально ездит в экспедиции, выискивает элементы танцев. Я же занимаюсь другим - беру элементы народного танца и на их основе создаю свои сюжеты, зарисовки, даю свое видение ситуации, раскрываю человеческие характеры.

- А если бы в России кому-нибудь пришло в голову сделать танцы обязательным школьным предметом - пошли бы преподавать?

- Да. С удовольствием. И попытался бы юным вложить в голову, что танцы - это большая польза. Такое ведь у нас уже было. Во всяком случае, до Великой Отечественной войны преподавание танцев сохранялось во всех военных училищах. А в школах проходили уроки танцев и ритмики. Это ведь культура общения между юношами и девушками. Возьмите традицию первого танца жениха и невесты - это с тех времен остатки. Сейчас ко мне много молодых пар приходит с просьбой научить их вальсу. Поэтому я двумя руками «за» уроки танцев в школах. Это ведь и культурное, и физическое развитие - целый воспитательный комплекс.

- А когда дома у газовой плиты жарите яичницу - пританцовываете?

- Да. Не только у плиты, даже на остановке автобуса... Иногда на меня остальные пассажиры даже смотрят подозрительно. Но я настолько себя чувствую органично, когда думаю о танцах, что не замечаю присутствия окружающих. Наверное, это публичным одиночеством называется.

- А сны о танцах снятся?

- Да, бывали моменты, что во сне я видел полностью готовый танец, тогда вскакивал и записывал на бумаге.

- Вокруг вас всегда красивые женщины, на репетициях или в жизни - это танцы позволяют быть в таком «цветнике»?

- Я об этом никогда не задумывался... Все получается само собой. И занимаюсь танцами, чтобы люди получали радость. Но находиться в «цветнике» тоже приятно. Когда я подхожу к колледжу, часто студентки, завидев меня, подбегают и начинают, здороваясь чмокать в щеку, а начальство мне как-то говорит, «вы себя не правильно ведете, не педагогично - почему нас студентки не целуют...». На что я им отвечаю, что не могу им запретить выражать свои эмоции. Возьмите вы, как начальство, издайте приказ, чтобы они меня не целовали. Сам я такой цели не ставлю, а лишь занимаюсь своим делом.

- Дай вам силы заниматься своим делом еще долгие десятилетия!

Игорь ДОКУЧАЕВ.

idok@province-pskov.ru

Комментарии