- Родился я в 1933 году в Красном поселке. Деревня была небольшая, домов 15, тогда она относилась к Рюжскому сельсовету (ныне - Ядровская волость). Родители - крестьяне. Папа работал бригадиром в колхозе, мама была и рядовой колхозницей, и заведующей молоч-нотоварной фермой. Отец погиб в Финскую, четверо детей остались сиротами. Старшему - 12, младшей - год. Родной дом фашисты сожгли, еще даже не успев дойти до Пскова, случилось это 7 июля 1941 года. Таким образом они подали знак своим, что в деревне красноармейцев нет. После того, как наш дом уничтожили, мы заняли крайнюю избу.
В наших местах активно действовали партизаны. Они частенько появлялись и в нашей деревне. Обычно останавливались у нас: кормили лошадей, перекусывали чем было - продуктами помогали и соседи.
Однажды, после одного из боев вблизи нашей деревни появился парень с перебитой рукой: «Мать, спаси!» - обратился он к маме. Мама привела его в избу, спрятала на печке. Минут через десять появились немцы с обыском. А у нас даже спрятаться негде, кроме печки, в доме нет ничего, и мы все выстроились по стойке смирно.
Немцы ушли от нас, проверили другие дома и уехали из деревни. Парню мы обмыли рану, обработали лечебными травами (медикаментов просто не было), перевязали, а вечером старший брат отвел его к партизанам. Как сейчас помню, звали его Сергей, сказал, что родом из Рогавки Ленинградской области. А нам было жутко страшно, потому что если бы наш гость издал хоть какой-то звук, то немцы расстреляли бы всех нас.
Утром 6 ноября 1943 года в деревне появились фашисты. Дали нам пять минут на сборы и выгнали всех из домов. Колодец к тому времени они уже взорвали, подожгли бани, сараи и дома. Так на наших глазах и уничтожили всю деревню - думаю, за связь с партизанами. Нас погнали в сторону Соловьев. Но мы оторвались от всех и пошли к маминой сестре в деревню Клишово. Там зиму и пережили.
У тети на постое было трое немецких офицеров, и как-то у одного из них с тетей состоялся любопытный разговор.
- Фрау Ксения, как вы думаете, почему немецкие солдаты так отчаянно дерутся с Красной Армией? Я вам скажу: мы пришли не Сталина уничтожить, не режим свергнуть. Гитлер нам пообещал, что если мы победим, то земли получим столько, сколько захотим, и каждому - по 20 русских рабов...
Вот и весь секрет. Никакой идеологии, исключительно корыстные интересы. Тот разговор почти 70-летней давности я часто вспоминаю, когда слышу, что если бы немцы победили, мы сегодня жили бы так, как живет вся Европа. Нет, не жили бы. Россия привлекала фашистов огромной территорией и дешевой рабочей силой. Впрочем, не только фашистов. Моя жена, тогда была маленькой девочкой и работала под Берлином, она рассказывала, что самые тяжелые условия немцы создали для русских - нас они ненавидели, потому что мы всегда захватчикам по зубам даем...
В 1944 году нас сначала погнали в Германию, а потом вернули в Латвию. Работали в имении под Валмиеру. Нас не кормили, мы с сестренкой ходили по хуторам, просили еду. Латыши нас жалели, даже предлагали остаться жить. Кто картошки даст, кто хлеба. Как-то, помню, у нас оказалось немного ячменя, килограмма четыре, и мама послала нас к мельнику переработать на муку. Мельник, увидев наш мешочек, рассмеялся, сказал, что нашего зерна не хватит даже, чтобы жернова запачкать. Он взял пустой мешок, насыпал его мукой и отдал мне. Мама лепешки из муки долго потом пекла... На работе немцы присвоили мне номер 10060. По утрам всегда проверяли, проводили перекличку, позже из центрального архива Латвии нам пришло подтверждение, что мы действительно там работали.
После того, как закончились военные действия, мы вернулись на родину мамы, в деревню Бердово. Там и пережили зиму 44-го. Мама работала в колхозе, я вернулся в школу, но когда мама болела, заменял ее на работе в колхозе. В качестве игрушек у мальчишек тех лет было много настоящего оружия, мы стреляли по банкам. Мама, конечно, запрещала нам бегать в район укрепленной линии «Пантера». Как мы с братом тогда не подорвались на минах, не знаю...
Лариса АНДРЮШИНА.
ali@province-pskov.ru
Фото автора.
