Наталья. - Паша, вот чего не люблю, так это мужчин-метросексуалов! Вообще смешно, когда человек зациклен на собственной внешности, но как-то женщинам в данном случае… простительнее, что ли.
Павел. - Наташ, это всё очень интересно и замечательно характеризует женскую психологию, но я не понял: ты это к чему? Мы тут вроде как книги обсуждаем.
Н. - Странно, что ты не поймал связь. Я и имела в виду книгу. Ты бы вот поставил на обложку своего романа собственную фотографию?
П. - Если бы это была моя автобиография, то я был бы просто вынужден поставить собственную фотографию…
Н. - Ага, «вынужден». Я бы изменила формулировку на «с удовольствием/ в восторге/ не помня себя от радости»…
П. - Какая ты сегодня язвительная!.. Но я, кажется, понял, к чему ты клонишь. Ведь на книге Захара Прилепина «Грех», которую мы сегодня прочитали не кто иной, как сам… Захар Прилепин.
Н. - И ладно, если бы роман был автобиографическим, как ты и говорил. Но в данном случае не совсем понятно, ассоциирует ли себя автор с рассказчиком. Он хоть и называет его своим именем, да и некоторые факты биографии двух Захаров очень похожи, но всё же мне показалось, что автор и лирический герой несколько… разные.
П. - Это, конечно, не автобиография в чистом виде. Но… Фотография на обложке говорит сама за себя.
Н. - В том-то и дело, что брутальный лысый Захар на обложке, похожий на «антикиллера» из известного кинофильма, совсем не похож на нежного и трогательного Захарку, в изящный слог которого влюбляешься буквально с первых строк.
П. - Захаркой персонажа можно назвать лишь в первых рассказах. А вот солдата в Чечне из рассказа «Сержант» вполне можно представить себе большим, лысым и брутальным.
Н. - У произведения действительно достаточно интересный и редкий жанр: роман в рассказах. И рассказы в данном случае нельзя ассоциировать с главами книги, они достаточно самостоятельны и автономны.
П. - Поэтому романом эту книгу можно назвать с большой натяжкой. Рассказы соединяет только персонаж-Захар. Причём он не одинаковый во всей книге: то влюблено-лиричный юноша, то пьяница-гробовщик, для которого норма - три бутылки водки в день, то житель заброшенной деревни, то хмурый вышибала в клубе.
Н. - Да, но назвать произведение и сборником рассказов было бы слишком несправедливо. Это именно тот жанр, каким его и позиционирует автор. Честно говоря, сразу вспомнить примеры аналогичного жанра в русской и мировой литературе, сложно.
П. - Но при всём этом оторваться от книги невозможно. Прилепин рассказывает о любви, дружбе, войне, пьянстве, драках и убийствах. И так, будто он сам участвовал во всём этом.
Н. – Автор затрагивает много тем, но о каждой из них пишет одинаково хорошо. И это невозможно не оценить, даже если тема тебе не очень нравится. Мне, например, не очень по духу описания пьяных забав в свежевырытой могиле или братско-сестринской любви, но и тот, и другой рассказы я прочитала с неизменным эстетическим наслаждением.
П. – Кстати, о братско-сестринской любви. Ей посвящён рассказ «Грех», название которого вынесено в заголовок всей книги. Современный читатель ждёт, что отношения брата и сестры вот-вот выйдут за рамки дозволенного. Но не выходят.
Н. – Получается, самого-то «греха» и не происходит…
П. – А вот и нет – происходит. Прилепин, и это интересно, придерживается здесь точки зрения православия: «кто посмотрел на женщину с вожделением, уже согрешил с ней в сердце своём».
Н. – Учитывая то, что Прилепин делает этот рассказ центральным и даже называет так весь роман, можно предположить, что и в каждом из других рассказов есть что-то «греховное». И если посмотреть на произведение под таким углом, оно приобретёт несколько иной смысл.
П. – «Грех» - необычайно талантливая книга не только по нашему мнению, но и по мнению организаторов премии Нацбест, которые в 2011 году признали этот роман лучшей книгой десятилетия в России.
Наталья ИГНАТЕНКО, Павел ДМИТРИЕВ.
